Красноречивым и своеобразным явлением в американской литературе 20-х годов было творчество группы молодых писателей, которые вошли в литературу сразу после окончания первой мировой войны и отобразили в своем искусстве сложные условия послевоенного развития. Всех их объединяло разочарование в буржуазных идеалах. Их особенно волновала судьба молодого человека в послевоенной Америке. Это так называемые представители «потерянного поколения» — Эрнест Хемингуэй, Уильям Фолкнер, Джон Дос Пассос, Френсис Скотт Фицджеральд.
«Потерянное поколение» – определение, применяемое к группе зарубежных писателей, выступивших в 20 годах ХХ века с книгами, выразившими разочарование в капиталистической цивилизации, обострённое трагическим опытом Первой мировой войны.
Литература «потерянного поколения» является огромным пластом в американской и мировой литературе. Френсис Скотт Фицджеральд был ярким представителем этого течения. Это был взыскательный художник, умевший раскрыть сложность и противоречивость человеческой психологии, мастер богатой драматическими возможностями композиции, автор произведений, пронизанных и напряженным лиризмом, и едкой иронией (порожденной ощущением глубокого кризиса американского буржуазного общества). Скотт Фицджеральд принадлежит к числу самых крупных прозаиков США XX столетия.
«Хемингуэевский» кодекс это, конечно, понятие не абсолютное и довольно абстрактное. И все же Эрнест Хемингуэй, несмотря на разное отношение к нему критики, для многих его читателей стал неким очень важным маяком. Он, перефразируя героя Булгакова, показал, что «потерянность» не во внешнем мире, она в головах. И хотя у него не было цели наставлять и учить людей, все же, словами и поступками своих героев Хемингуэй очень четко показал, как нужно себя вести, чтобы, для начала, не погибнуть духовно, а в дальнейшем, возможно, и обрести смысл существования даже посреди бессмысленных воин и несправедливости.
Итак, основные принципы «хемингуэевского» кодекса довольно просты и стары как мир. Стойкость и спокойствие духа не смотря ни на что. Обращение к природе как к источнику вечной мудрости и покоя. Поиск истинной глобальной веры для себя, которая сможет перерасти в бытийную любовь, то есть любовь ко всему сущему, а не только к себе или конкретному близкому человеку.
Все закончилось, собственно говоря, тем, с чего и начиналось. Хемингуэй, всей душой желая помочь себе и своему поколению, не изобрел ничего нового. А скорее актуализировал, пропустил через себя и свой писательский дар, древний, как мир, принцип: высшая цель жизни человека заключается в том, чтобы осознать и осуществить волю Бога, нравственные его законы, то есть проявлять подлинную сущность собственного «я». В данном случае, это фраза из учения о Конфуцианстве. Но нечто очень похожее мы можем найти во всех религиях. Или, если создадим какую-то свою собственную, очень интимную и индивидуальную, вряд ли удастся сформулировать как-то принципиально иначе.
Надо сказать, что сам Хемингуэй «подлинную сущность своего «я» проявил до конца. Как писатель он смог вернуть литературе ее первоначальный смысл. Люди на самом деле прислушивались к писателю как к выразителю нравственных законов. Скажем так, слово писателя снова стало значимым и значительным в пределах больших территорий. И здесь Хемингуэй тоже не изобрел ничего принципиально меняющего смысл литературы. Он творил в реалистическом ключе.
0 страниц
100% уникальность
2012 год
189 просмотров
