Итак, по итогам проведенного исследования, можно сделать следующие выводы:
К 130-м годам до н. э., когда Тиберий достиг зрелости, республика, казалось, достигла пика своего могущества. Исполнилась мечта Катона — Карфаген был недавно разрушен, подчинена Греция, и теперь никто не мог по-настоящему угрожать Риму. Но если во внешней политике все обстояло успешно, то во внутренней накапливались проблемы. Правящая элита заботилась в основном лишь о сохранении и расширении своих привилегий. Люди незнатные, выражающие интересы других слоев, устранялись от политической конкуренции. Все чаще не стремление к общественному благу и военные подвиги, а родовитость, связи и богатство становились условием политического успеха. Олигархия вырождалась.
Идеализма и смелости хватило у его племянника Тиберия Семпрония Гракха. Когда о его планах узнала общественность, он у многих получил одобрение. Его имя зазвучало в народе и появилось на стенах общественных зданий над призывами спасти римских крестьян. Сенаторы же произносили его со страхом. 10 декабря 134 г. до н. э. Тиберий стал одним из народных трибунов. Эта должность, которую занимали на год, давала ему право законодательной инициативы и право накладывать вето на предложения сената. Тиберий надеялся на помощь своих сторонников — юриста Сцеволы, избранного консулом, и Аппия Клавдия Пульхра, влиятельного сенатора и тестя Тиберия.
Тиберий предложил аграрный закон, по которому земли государства должны вернуться под его контроль. Прежние владельцы, построившие на этих землях инфраструктуру, могли получить денежное вознаграждение и оставить за собой до 500 югеров земли, а на каждого сына — еще 250 югеров (но всего до 1000). 1 югер равен ок. 2,5 тыс. кв. метров. Освободившиеся земли должны были поделить на участки по 30 югеров и раздать крестьянам на правах неотчуждаемой наследственной аренды (это гарантировало, что они не окажутся снова в руках богачей). Для исполнения закона предполагалось создание комиссии из трех мужей.
Несмотря на поддержку сильных друзей Гракха, это предложение вызвало взрыв в сенате, в котором заседали сплошь крупные землевладельцы. Другой народный трибун, противник реформы Марк Октавий немедленно наложил вето на проект. Переговоры не принесли никаких результатов. Тогда Тиберий решился на настоящее противостояние. Он парализовал работу сената, накладывая вето на все подряд и блокируя решение всех текущих дел. Кроме того, он обратился к толпе (в Рим стекались все заинтересованные в принятии закона) с вопросов, не должен ли быть Марк Октавий лишен должности трибуна за то, что действует в ущерб народу. Толпа ответила «да». По приказу Гракха, за которым теперь стоял народ, его ликторы удалили Марка Октавия из сената. Это было, несомненно, нарушением обычаев.
Несмотря на то, что многих сторонников в тот момент не было в Риме (летом они были заняты сельской работой), Тиберий решил идти до конца. Он явился в траурной одежде, поручил народу опеку над его маленьким сыном и показал, что готов силой прогнать сторонников аристократов с места собрания на Капитолийском холме. Народ снова проголосовал за Тиберия. И снова аристократы и их последователи опротестовали это. Тогда началась драка. В страшном смятении и свалке Тиберий пытался докричаться до своих сторонников и поднес руку ко лбу, то ли чтобы этим принятым жестом указать на опасность для своей жизни, то ли еще зачем-то. Кто-то из его противников додумался интерпретировать это как требование царской диадемы. В Риме, в котором о власти царей вспоминали как о проклятом времени, это было непростительным преступлением. Сенаторы начали орать об измене и требовать расправы над Тиберием Гракхом.
Тиберий остался для римлян основателем демократического движения, борцом за права плебса. Он использовал революционные методы борьбы, показал, какой силой является римская улица.